Господь дал перед смертью Вахтангу Кикабидзе понести груз тяжелой болезни. Пишут, что это был рак мозга.
Обычно это последнее страдание способно многое открыть человеку -и о мире этом, и о его собственной жизни и ошибках, и, главное, о мире будущем.
Да, угасающему в земной жизни –уже частично приоткрывается вечность (потому еще святые советуют не бояться даже убежденному безбожнику, когда он находится при смерти, предложить покаяться и креститься: ему уже что-то может быть открыто и он может согласиться – Бог может принять и на последнем вздохе человека, который всю жизнь Его не признавал).
Мы не знаем, как уходил Кикабидзе –в этой тайне человек всегда один на Один с Богом. Лишь редкие родственники и врачи могут иногда быть немыми свидетелями. Может, он во многом и раскаялся.
Но публичного отречения от публичных высказываний и клеветы на нашу страну не прозвучало и уже не прозвучит.
Поэтому навсегда уже, наверно, этот человек останется для меня, к сожалению, образом зашоренной распропагандированности и кричащей неблагодарности России, которой болеют чаще всего те, кому Россия больше всего сделала.
Любимый всеми Буба, лауреат Госпремии СССР, кто бы он был без России? Никто. Не было Вахтанга Кикабидзе без советского экрана, театра, без русского, любящего его зрителя.
Причем наша любовь – так по-евангельски, кажется, покрывала и все его звериные агрессивные заблуждения и поступки – не помню, чтобы кто-то разносил и плевал в дедушку, когда сам он со всей силы харкал во вскормившую его страну везде, где только мог – врал про войну в Осетии, врал сперва про Майдан, а потом про войну на Украине, всерьез говорил, что вступил бы в солдаты АТО...
Много всего наделал и наговорил. Горько, если он с этим, не раскаявшись, и ушел. Потому что не важно с чего ты начал, важно с чем ты закончил.
А моя, оплёванная его неблагодарностью и клеветой, Родина, в официальных некрологах не очень-то сейчас и вспоминает это – мне не встретилось ни одной грубой по отношению к нему публикации. И это не слабость. Это сила моей страны.
